Элизабет Гилберт «Кулинарная книга моей прабабушки».
Пожалуй, это занимательное этнографически-кулинарное чтиво, как оно было в Америке. Насчет рецептов я не очень уверена, потому что ладно там бушели и кварты, но что такое пачка дрожжей в понимании автора? Сколько? Сами продукты тоже непривычные, ну понятно, что у нас мидии деликатес, а где-то навалом, но все равно странно.

В это тесто идёт оливковое масло, а дорогого сливочного надо совсем немного. Вот тут меня вообще заколдобило - ну предположим, сливочное масло дорогое (никогда не задумывалась об этом, сливочное масло данность, как восход солнца, оказывается, я тоже золотой миллиард, зашибись), но оливковое же привозное, дороже? Или в Америке растут оливковые деревья и местное оливковое масло дешевое? В Италии вот подсолнечное дешевле оливкового.

Угри тоже еда для бедных, о-о.
Ужинали мы в единственном ресторане в городе, и через неделю его меню – устрицы во всех видах: тушеные и жареные, печеные и вареные – набило оскомину даже таким фанатам морепродуктов, как мы. Хозяин извинился, объяснив, что мяса сейчас не достать, однако согласился приготовить и подать наш улов. Мрачно рассмеявшись этому предложению, мы вынуждены были признаться, что до сих пор нам удавалось поймать лишь угрей, которых, мы, разумеется, есть и не собирались, а потому с отвращением снимали с крючка и выпускали в воду Читаешь и офигеваешь, да. Вот люди, едят ракушки, а потрясающая рыба им фу. Но дальше им повезло, потому что хозяин гостиницы сделал им открытие и научил готовить угрей. Вспоминаю копченого угря, которого дядя привез с Нарочи на мое тридцатилетие. Поэма!

Еще одно странное место. Если делать карри из курицы, блюдо получается очень дорогим, но к птице можно добавить телятину или свинину. То есть курица дороже свинины, как это может быть вообще?

Это место мне очень понравилось.
Что до удручающе частых призывов использовать в готовке лук-шалот, которыми пестрят многие кулинарные книги, – расслабьтесь. По опыту знаю: мало кто способен отличить шалот от измельченного репчатого лука, если его вкус не слишком резок, – а возмущенные крики гурманов, включая моего француза-парикмахера, меня ничуть не трогают.
И хотя в предисловии говорится, что это, мол, было по бедности, мне пофиг - требование взять именно лук-шалот достало меня в печенки с начала 90-х, когда кулинарных книжек уже появилась куча, а продуктов еще нет.

Еще интересный момент, но уже не в книге как в таковой. Предложение испечь печенье в виде топориков на день рождения Джорджа Вашингтона идет с примечанием переводчика, как юный Джордж Вашингтон свежеподаренным топориком срубил вишневое деревце, но потом признался, и что эта назидательная история входит в учебники. Мне сразу же вспомнились рассказы о Ленине и разбитая ваза, которая тоже выступает как пример честности "и все вы дети, должны быть как тогда еще не дедушка Ленин". Эти рассказы построены по совершенно одинаковой схеме, но где Вашингтон, а где Ленин, и я думаю, а не было ли у них всех первоисточника, чтоб не в древнем Египте еще? Ну типа тех то ли иероглифических, то ли вообще клинописных жалоб на непочтительную молодежь, которая совсем испортилась и заветы старших не слушает. А это такой идеальный ребенок в вакууме из тех самых заветов - подставьте нужное имя и нужную эпоху.